Ридж: Чего бы это ни стоило, он не заслуживает тебя.

Я: Я знаю. Но мне до сих пор причиняет боль то, что я когда-то думала, что он заслуживает. И честно говоря, мне больше обидно за Тори, чем за то, что случилось с Хантером. Пока я просто злюсь на Хантера.

Ридж: Ага. Я даже не знаю этого парня, но даже я был зол на него. Не могу представить, как ты себя чувствуешь сейчас. Я удивлен, что ты еще не отомстила.

Я: Не слишком в этом разбираюсь, но очень хочу. Потому что это все, что я сейчас чувствую.

Ридж остановился и посмотрел на меня. Он нахмурил брови и на его лице появилась злая ухмылка. Это заставляет меня засмеяться, потому что по его улыбке я могу сказать, что он что-то задумал.

— Хорошо, — говорю я, кивая головой, даже не зная, что он задумал. — До тех пор, пока нас не засадят в тюрьму.

Ридж: Ты случайно не знаешь, оставляет ли он свою машину открытой?

— Рыба? — спросила я, сморщив нос в отвращении. Мы остановились в местном продуктовом магазине рядом, расположенном рядом с его домом, и он купил огромную чешуйчатую рыбу. Я предполагаю, что это должно быть частью его большого плана, но может, он просто голоден.

Ридж: Нам нужен скотч.

Я последовала за ним в другой отдел, где он взял большой рулон клейкой ленты. Свежая рыба и клейкая лента. Я до сих пор не уверенна, что знаю его план, но мне нравится, как все это начинается.

Когда мы подошли к дому, я указала на машину Хантера. Я быстро бегу в квартиру, чтобы взять запасные ключи из сумки, где они до сих пор лежат, в то время как Ридж обертывает рыбу скотчем. Я спустилась вниз и дала ему ключи.

Я: Что конкретно мы собираемся делать с рыбой?

Ридж: Смотри и учись, Сидни.

Мы дошли до машины Хантера и Ридж открыл дверь со стороны пассажира. Он попросил меня оторвать несколько кусков скотча, в то время пока он пробирался под пассажирское сидение. Я пристально смотрю — на случай, если вдруг понадобится в будущем — и он прижимает ее к нижней части сиденья. Я дала ему несколько кусков скотча, пытаясь сдержать смех, в то время как он приклеивает рыбу скотчем. После того, как он убедился, что она не отклеится, он выскользнул из автомобиля и закрыл его, невинно поглядывая вокруг. Я прикрываю рот рукой, пытаясь сдержать смех.

Он настолько спокойный и сдержанный, каким только может быть.

Мы, как ни в чем не бывало, идем прочь от машины, и когда доходим до лестницы, начинаем смеяться.

Ридж: Его машина будет вонять как смерть, в течение 24-х часов. Он никогда не найдет это.

Я: Не думала, что ты бываешь таким злым. Если бы я не знала тебя, я подумала бы, что ты делал это раньше.

Он смеется, пока мы идем обратно. Мы снимаем нашу обувь возле дверей, и он бросает скотч на стойку. Я пошла в ванну. Прежде, чем выйти, я убедилась, что дверь в его спальню заперта. Весь сет в гостиной был выключен, за исключением лампы за диваном. Я легла на диван и проверила телефон, прежде чем выключить звук.

Ридж: Спокойной ночи. Прости, что твое День Рождение провалилось.

Я: Благодаря тебе, оно прошло лучше, чем могло бы.

Я положила телефон под подушку и накрылась. Я закрыла глаза, и моя улыбка сразу исчезает, когда вверх берет тишина. Я чувствую, что слезы на подходе, так что я накрыла голову одеялом и приготовилась к долгой ночи душевной боли. Передышка с Риджом была хорошей, но сейчас, у меня нет ничего, что отвлекло бы меня от того, что сегодня — худший день в моей жизни. Я не могу понять, как Тори могла так поступить со мной. Мы были лучшими подругами почти 3 года. Я рассказывала ей все. Я доверяла ей все. Я рассказывала ей такие вещи, какие даже не думала рассказывать Хантеру. Почему она рискнула нашей дружбой ради секса?

Я никогда не испытывала такой боли.

Я натянула одеяло на глаза и начала рыдать.

С днем Рождения меня.

Я натянула подушку на голову, но это не заглушило звук гравия, хрустящего от обуви. Почему кто-то ходит так шумно? И почему я вообще это слышу?

Стоп. Где я?

Неужели все вчера было реальным?

Я с неохотой открываю глаза и встречаюсь с солнечным светом, поэтому я еще плотнее натянула подушку на голову, и дала себе минуту, чтобы настроиться. Звук, кажется, стал громче, и я убрала подушку с лица, и осмотрелась с одним открытым глазом. Первое, что я увидела — чужая кухня.

Ох, да. Точно. Я на диване Риджа, и 22 года — ужасный возраст.

Я подняла подушку с головы, и простонала снова зажмурив глаза.

— Кто ты, и почему ты спишь на моем диване?

Я вскочила, резко открыв глаза, услышав глубокий голос в шаге от меня. Два глаза уставились на меня сверху вниз. Я откинула голову назад, чтобы оставить больше пространства между мной и парой любопытных глаз, и чтобы лучше рассмотреть, кому они принадлежат.

Это парень. Парень, которого я никогда раньше не видела. Он сидит на полу напротив дивана, с чашкой в руке. Он окунает ложку в миску и запихивает ее в рот, раздается громкий хруст. Думаю, что он ест не гравий.

— Ты новая соседка? — сказал он с набитым ртом.

Я потрясла головой. — Нет, — пробормотала я. — Я друг Риджа.

Он наклонил голову и посмотрел на меня серьезным взглядом.

— У Риджа есть только один друг, — говорит парень. — Я. Он пихает в рот еще одну ложку каши и нарушает мое личное пространство.

Я вцепилась руками в диван, чтобы он не увидел этого на моем лице. — Ревнуешь? — спросила я.

Парень продолжил пялиться на меня. — Какая у него фамилия?

— У кого?

— Твоего очень хорошего друга Риджа, — говорит он задиристо.

Я закатываю глаза, и откидываю голову на спинку дивана. Я не знаю, кто, черт возьми, этот парень, но мне действительно все равно, чей еще Ридж друг. — Я не знаю фамилии Риджа. Я не знаю его второе имя. Единственное, что я знаю о нем, так это то, что у него хороший правый хук. И я сплю на твоем диване, потому что мой парень, с которым мы встречались два года, решил, что будет весело трахать мою соседку, и я действительно не хочу зависать рядом и смотреть.

Он кивнул, затем проглотил еду. — Лаусон. И у него нет отчества.

Если это утро может стать еще хуже, то как раз в это время в проеме появилась Бриджитт и направилась на кухню.

Парень на полу берет еще одну ложку каши, и наконец-то перестает смотреть на меня, переключая свое внимание на Бриджитт. — Доброе утро, Бриджитт, — сказал он нечетко, с саркастическим тоном голоса. — Хорошо спала?